То, что объединяет традицию речи — знак. Речь хочет передать знание. Знак — показать направление. Ориентировать. Велеть действовать.
Когда-то мы использовали для доказательства намерения герб. Гербы носили в себе знаки нашей истины — честь, храбрость, целомудрие, верность... На щитах-оберегах ходили в бой львы и грифоны, и в их фигурах отражены были качества, которые мы хотели сохранить в себе. Или, по крайней мере, продемонстрировать другим как знание направления своего пути. Никто не прокладывает дороги ради самих дорог. Дороги соединяют действительное с желаемым там, впереди. И это желаемое должно иметь сильное имя.
В восточной традиции каждый знак должен содержать в себе дух. Суть явления, без которой мертва форма. Дух постигается только чувственно, и потому неуловим для формального соблюдения правил построения знака. Когда мастер рисует иероглиф, он не должен отвлекаться от сути. Если иероглиф — отражение природы в штрихе, мастер должен стать природой на время работы. В этой работе много естественного дыхания жизни, неповторимой и вечной пластики.
Символы — краткое содержание частей бытия. Они хотят выразить природу быстро и точно. Они воздействуют на смотрящего, как заклинания, а это значит, велят обратиться к тому, что они означают. Можно сказать, что символы программируют внимание.
Символ буквы работает в слове. Слово работает в речи. Речь — знак, продлённый во времени. Река, ведущая к океану смысла. В океане этом водятся бесконечного разнообразия драконы идей. Я считаю, что именно идеи лежат в основе мироздания и правят историей. Это, можно сказать, функции, определяющие график изменения материи во временном поле. Всё, что можно придумать, имеет в основе своей характер движения энергии. Почувствовать и выделить этот характер можно в каждом явлении, от физического, до абстрактного. А значит, его можно уловить и передать в чистом виде. Изобразить мир, как волны природы в заботливых руках времени.
Все знаковые системы стремятся выразить эти волны каждая по-своему. Я объединяю их традиции одним очень естественным языком графики. Он более свободен, так как не стремится застыть в точных определениях и воздействует априорное знание устройства вселенной. Реки востока и запада стекаются в один океан идей. Используя каллиграфические приёмы разных традиций, я рисую знаки, направляющие внимание к тому, что не меняется тысячелетиями.
Идея воинского искусства. Идея полуденного зноя. Идея дождя и ветра. Идея смерти. Идея полёта к звёздному небу. Идея сна. Идея поиска смысла. Все они — сонм малых и больших волн, отражённых в различных формах. Моя задача —фиксация этих форм в том виде, в котором они могли бы направлять внимание людей к вещам, в сущности определяющим мироздание. Сбалансировать и укрепить в людях намерение к этим вещам.
Мои знаки — иероглифы, гербы, заклинания, программы и аффирмации, если угодно, заключающие в себе ключевой мотив определённого действия. И каждое такое действие ведёт своё начало из чистого природного явления. Почерк стихии, сокращённый до смысла.
По сути же вся моя работа является частным изображением трёх колоссальных идей, без которых я полагаю бытие просто немыслимым:
Служение Пути, как законам природы времени.
Поиск правды в точке настоящего.
И гармония частей целого, имя которой, конечно — любовь.